Вспоминаем Ефима Соломоновича Роговера...
Человек-титан
Горе всегда приходит неожиданно и застает врасплох. 18 января, накануне крещенского сочельника, ушел из жизни Ефим Соломонович Роговер. Мы все давно свыклись с мыслью, что он, наш старейшина, учитель и друг, хранитель методического очага, всегда будет с нами как многие достопримечательности Петербурга. С ним мы встречались на конференциях, наших методических посиделках, заходили в его гостеприимный дом, напоминающий библиотеку, выпить чашку чая, поговорить о литературе, живописи, просто о жизни. Ленинградский интеллигент, добрейший человек, интереснейший собеседник, он поражал своими энциклопедическими знаниями, своими разносторонними интересами. «Все волновало нежный ум» – хочется воскликнуть вслед за Пушкиным, который был для Ефима Соломоновича главным светильником на его творческом пути. Именно грандиозная книга о великом русском поэте, которая пока еще существует только в рукописи, стала его итоговым трудом. А ей предшествовали десятки книг о русских классиках, писателях XX века, художниках, трехтомная монография методики преподавания литературы, сотни публикаций о литературе, искусстве, методической мысли, участие в издании литературно-художественного журнала «Писатель. XXI век», в каждом номере которого он публиковал свои обзорные и критические статьи.
Пока трудно оценить масштабы личности Роговера. Но этому будет свое время. Какой могучий дух, какая творческая энергия заключалась в этом небольшого росточка человеке! Поистине он был титаном и до своей внезапной болезни поражал всех кругом увлечений и интересов, своей колоссальной работоспособностью и продуктивностью. Он один создал целую библиотеку, что, наверно, не под силу никому из наших современников. Он не умел отдыхать, и ни одного дня своей жизни не мыслил без творчества и научного труда. Из года в год Ефим Соломонович выдавал «на-гора» одну или две монографии, десятки статей, и другой творческой и научной продукции, участвовал в нескольких конференциях, безотказно соглашался быть научным руководителем аспирантов, выступать оппонентом на защитах и рецензентом научных работ. Особенность его дарования ученого и литератора – обобщение многих источников и фактов, создание своеобразной энциклопедической книги о русских писателях, методической мысли. Не менее важная его другая сторона таланта – таланта художника – это энтелехия, погружение в разные культурные эпохи, как в его художественных книгах о Франсиске Гойе и Пабло Пикассо.
Во всех трудах Роговера чувствуется его личность гуманиста, собирателя «камней» и артефактов культуры, поклонника красоты, увлеченного и любознательного человека, каким он оставался до конца своих дней. Отдельно можно говорить и других увлечениях Ефима Соломоновича – собирателя книг, художественных открыток, неутомимого путешественника, который посетил многие страны и побывал в лучших художественных музеях Франции, Австрии, Германии, Испании, Италии, Нидерландов, США. В преклонном возрасте он всегда жалел, что лишен возможности вновь и вновь посетить эти сокровищницы мировой живописи. Но тогда он путешествовал виртуально, погружаясь в альбомы о живописи Лувра, д՚Орсе, Прадо, галерею Боргезо, Уффици, Рейксмузеума. И в эти часы, по его собственному признанию, он был особенно счастлив.
Трудно сейчас писать о Ефиме Соломоновиче, никак невозможно примириться с мыслью, что его нет больше с нами. Он был моим старшим другом, сердечным и близким мне человеком. Мы лично познакомились с ним на конференции в МГУ, посвященной 200-летнему юбилею Пушкина, и с тех пор активно общались, переписывались, встречались. Каждая встреча с ним или разговор по телефону были радостными минутами жизни. И я себя сейчас корю, что не всегда находил время посетить его дом, все реже были встречи в наше ковидное время… Петербург нас соединял и разлучал своими расстояниями и многолюдьем.
Горько писать об ушедшем от нас… Но, несмотря на блокадное детство и многие испытания в жизни, Ефим Соломонович прожил долгую, счастливую жизнь, наполненную любовью, творчеством, красотой, познанием, путешествиями. Закончилась его земная жизнь, а теперь он будет жить в своих трудах и наших сердцах. Я верю, что многочисленные труды Роговера станут предметом специальных исследований, а его имя будет знаковым в методике и филологии.
Прощайте, дорогой Ефим Соломонович!
Валерий Доманский
